Мой друг Яша очень не любит огорчать свою маму и недавно у него появился повод это сделать.
Яшина мама сионистка, такая она точно не в своих родителей, ее родители евреи без грамма примесей других кровей, но все в их роду были «евреями тихими» и только она — настолько любила Израиль, не будучи в нем ни разу, что развелась со своим мужем — «убежденным не сионистом» и беременная Яшей, улетела в Израиль. Был это 1977 год.
Яша — интеллигентный, эрудированный, он может пять минут держать дверь, пропуская вперёд дам и не дам, зная, что опаздывает на свой самолёт, но дамы вперёд. Как он жил до своих почти сорока в Израиле, мне не понятно. Но вот пару лет назад ему стало тесно во всех смыслах в Тель-Авиве и он, не сказав маме, купил билет и улетел в Берлин. Собирался на неделю, а в конце концов, он купил там квартиру и остался.
Яша влюбился в Берлин, влюбился в его улочки, немецкую кухню, чистую брусчатку, влюбился в воспитанных, тихих горожан, влюбился в четыре сезона — в зиму, весну, лето и осень. Влюбился в архитектуру. Наконец-то к своим сорока он нашел свой Дом.
У них с мамой есть традиция. Каждую пятницу он приезжает к ней в Петах-Тикву, только теперь дорога к маме занимает у него больше времени. Он прилетает каждую неделю, а она так и не знает, что ее сын живёт в Берлине.
Мой друг Яша очень не любит огорчать свою маму и недавно у него появился повод это сделать. Он влюбился. В женщину. В немку. И она беременна от него.
— Ну, может, ее дедушка был против Гитлера? — спросила я в надежде.
— Он был эсэсовецем. Убежденным. Но она не такая, понимаешь?..
— Что делать будешь?
— Наверное, продолжу летать к маме. Каждый шаббат.
И он продолжил, не сказав ей ни слова про своего будущего ребенка, жену и квартиру в Берлине.
На прошлой неделе по работе я полетела в Берлин. Впервые. И знаете — что? Я влюбилась в этот город, влюбилась в его улочки, немецкую кухню, чистую брусчатку, влюбилась в воспитанных, тихих горожан, влюбилась в четыре сезона — в зиму, весну, лето и осень. Влюбилась в архитектуру.
Но все же люблю я Тель-Авив, а Берлин… Иногда буду изменять Тель-Авиву с Берлином, прилетая туда на пару дней, но на более серьезные отношения, Берлин, слышишь, — даже не рассчитывай.
Но.
Никогда не говори «никогда».
Однажды Яшина мама сказала: «никогда», но вот через пару месяцев она станет бабушкой мальчишки по имени Йохан.
Она об этом ещё не знает.
Давайте, чтобы с нами не случилось то, что случилось с Яшиной большой семьей, будем заниматься любовью, а не войной.
